Новогодняя ёлка

Нового́дняя ёлка - один из символов Новогоднего праздника в России и некоторых других странах. В России этот символ имеет долгую и непростую историю.

Новогодняя ёлка в царской России

Первая ёлка в Российской империи была наряжена петербургскими немцами в 40-ых годах XIX века^[1]. Обычай быстро распространился среди высших слоёв тогдашнего российского общества. Впрочем, даже среди представителей правящих классов по «ёлочному вопросу» единства не было: многие помещики, например, к «немецкой затее» относились с неприязнью.

Что же касается российских крестьян и пролетариев, то они, может, и рады были бы встречать Рождество с наряженными елями, но помещики, капиталисты и выражавшее их интересы царское правительство столь усердно «заботились» о народных массах, что для пролетарских и крестьянских детей счастьем было попасть на благотворительную ёлку, которую устраивал какой-нибудь сердобольный купец. В большинстве же случаев им приходилось довольствоваться заглядыванием в окна богатых домов и созерцанием ёлок, наряженных к Рождеству состоятельными людьми.

Представители передовой русской интеллигенции, многие из которых были выходцами из высших слоёв общества, осознавали несправедливость такого положения и, в меру сил, стремились его исправить, даже при царизме. Известно, например, что на новый 1901 год Максим Горький устроил елку с электрической гирляндой для полутора тысяч детей нижегородской бедноты^[2].

Первый запрет ёлки

Началась Первая мировая война. Осознав, что немецкую армию не одолеть, царское правительство (а также не очень царский Синод^[3]) стали размышлять так же, как Владимир Никитин: если не можем победить врагов в бою, - надо, по крайней мере, одолеть их морально^[4].

Итак, морально-психологическое противостояние Германии началось. Сперва, 18 (31 по новому стилю) августа 1914 года, сменилось название столицы Российской империи: из Санкт-Петербурга она превратилась в Петроград^[5]. А потом настала очередь ёлки. Когда именно ёлка была объявлена «вражеской немецкой затеей», - сегодня установить трудно. Одни исследователи утверждают, что это случилось зимой 1914 - 1915 годов^[6], другие, более близкие к РПЦ, уверяют, что это случилось в 1916 году^[7]. Кому верить - вопрос сложный, поскольку первая группа исследователей как бы имеет меньшее отношение к Священному Синоду, а вторая группа немилосердно искажает историю, заявляя, что «большевики негласно продлили этот запрет».

Новогодние ёлки при Ленине

Советской власти сегодня приписывают множество всяких нелепых мероприятий, при этом проведение этих мероприятий стараются «привязать» не столько даже к Советской власти, сколько к Коммунистической партии, марксизму-ленинизму. В частности, из марксизма-ленинизма пытаются «вывести» и «войну с ёлками».

В действительности в первые годы Советской власти, несмотря на наличие в Советском правительстве Троцкого и прочей «ленинской гвардии», никакой войны с ёлками не было и в помине. Наоборот: уже 31 декабря 1917 года во всех районах Петрограда были организованы «пролетарские ёлки» для детей рабочих^[8].

В 1919 году Ленин посетил ёлку в московском районе Сокольники^[9][10]. Это событие нашло своё отражение в советском искусстве, в том числе и в поэзии^[11]:

В Сокольниках один заветный просек, Где Ленин был на елке у ребят, Уже давно о памятнике просит, Деревья все об этом шелестят.

7 января 1924 года Владимир Ильич, уже смертельно больной, безвыездно живущий в Горках, организовал ёлку для детей совхоза и санатория^[12].

Второй зарет ёлки

Если о первом запрете ёлки сейчас вспоминают редко, то о втором, якобы имевшем место в советские годы, вспоминают, напротив, каждый новый год. В Российской Федерации воспоминания о «репрессиях против ёлки» превратились в такую же новогоднюю традицию, как и сама ёлка.

Правда, когда дело доходит до фактов - выясняется, что советский запрет на ёлки подобен легендарному поручику Киже: упоминаний о его существовании - множество, а достоверных доказательств - кот наплакал.

Одни исследователи, о чём уже говорилось ранее, утверждают, что большевики негласно продлили запрет на ёлки, родившийся в недрах Священного Синода, - видимо, в ознаменование верности русским традициям и преемственности «Красной Империи» от всех прочих. Вызывает даже недоумение, почему Зюганов, Васильцов или Проханов до сих пор ничего не написали на эту тему, - ведь они бы могли убить сразу двух зайцев: и в очередной раз «разоблачить режим» (о чём ниже), и показать себя знатоками русской истории.

Отчасти причины молчания Зюганова и Проханова могут проясниться, если учесть, что оба они являются сторонниками единства всех без исключения патриотических сил России, а у патриотических сил существует своё воззрение на «ёлочный вопрос», сформулированное в работах таких исследователей, как доктор исторических наук Юрий Жуков^[13] и просто историк Сергей Семанов^[14]. Оба они утверждают, что циркуляр Наркомзема РСФСР от 11 декабря 1928 г. решительно запрещал гражданам РСФСР (или, может быть, УССР и БССР, а заодно и ЗСФСР - тоже?) рубить ели. Оба они никаких цитат из этого циркуляра (которые бы, по крайней мере, позволили бы понять: ели запрещалось рубить только «в рождественских целях», или же с 11.12.1928 их и на дрова пускать тоже запрещалось) не приводят. Юрий Жуков больше ничего о «ёлочных репрессиях» не рассказывает, Сергей Семанов более разговорчив:

К первому января 1936 года всё русское, всё христианское население Советского Союза получило неожиданный и радостный подарок — разрешение праздновать Новый год с рождественской ёлкой. Тут опять требуются пояснения. При Ленине и Троцком новогодние праздники приравнивались к религиозным предрассудкам, даже с черносотенным душком, и запрещались. В 1928 году Наркомзем Российской Федерации специальным строгим[15] циркуляром запретил рубку елей для праздников[16], виновные карались[17].

Что же касается антинародного режима, то у него своя версия «ёлочных репрессий»^[18]:

Первый большой праздник для детей в Москве организовали 1 января 1937 года: в Колонный зал Дома Союзов на бал-карнавал пригласили отличников. До этого Новый год как праздник пышно не отмечали — в 1926 году ЦК ВКП(б) назвал обычай устанавливать рождественскую ель буржуазным и антисоветским.

Естественно, антинародный режим и его прислужники ничего не сообщают о том, какой же именно из Пленумов ЦК ВКП(б), имевших место быть в 1926 году (апрельский, июльский, октябрьский или, быть может, ноябрьский) объявил ёлку «буржуазной». Не известно об этом и нам, зато известно, что ни в сборнике «ВКП(б) в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК»^[19], ни в сборнике «КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК»^[20] следы подобных решений найти возможным не представляется. А ещё нам известно, что в 1926 году у ЦК ВКП(б) имелись дела (и в области хозяйственной жизни страны, и в области внутрипартийной борьбы) куда более важные, чем борьба с ёлками.

Впрочем, всё сказанное не свидетельствует о том, что миф о «запрете ёлок» в СССР возник на пустом месте. Неодобрительное отношение к ёлкам действительно возникло вскоре после смерти Ленина. Символ Нового года вновь стал жертвой морально-психологической борьбы, на сей раз - против религии. Увы, отнюдь не всем, кто в Советском Союзе в конце двадцатых - начале тридцатых годов занимался антирелигиозной работой, хватало необходимых для этой работы таланта и такта, - вот и появлялись в советских средствах массовой информации подобные «письма трудящихся»^[21]:

Меня, как безбожника, ведущего антирелигиозную пропаганду, удивляет, почему газета «Правда» в своих объявлениях на весь СССР публикует, что Универпочта предлагает елочные украшения... Предлагаю Универпочте поставить на вид за то, что она способствует старому быту, рассылая всякую мишуру и разную дребедень для украшения елок

Масла в огонь подлил поэт Борис Веревкин, написавший в 1929 году ко Дню леса стихи, в которых досталось и ёлкам тоже:

И граждане и гражданки, В том не видя воровства, Превращают ёлки в палки В день Христова рождества.

Стихотворение это попалось на глаза Владимиру Маяковскому^[22], который позаботился о том, чтобы они стали известны всей стране.

Новогодняя ёлка в Советском Союзе

Но ничто так больно не бьёт по сочинителям легенды о «запрете ёлки в СССР», как история её «разрешения». И если насчёт «запрета», как читатель мог видеть выше, существует множество версий, то по вопросу о «разрешении», напротив, наблюдается единомыслие^{[1][13][23][24]}: подавляющее большинство исследователей признаёт, что ёлку советским детям «вернул» П.П.Постышев.

Самое любопытное - это, конечно, способ, которым член ЦК ВКП(б) Постышев прекратил «ёлочные репрессии». 28 декабря 1935 года в «Правде» появилась заметка Постышева «Давайте организуем к Новому году детям хорошую елку!». Приведём её текст полностью^[25]:

В дореволюционное время буржуазия и чиновники буржуазии всегда устраивали на Новый год своим детям елку. Дети рабочих с завистью через окно посматривали на сверкающую разноцветными огнями елку и веселящихся вокруг нее детей богатеев.

Почему у нас школы, детские дома, ясли, детские клубы, дворцы пионеров лишают этого прекрасного удовольствия ребятишек трудящихся Советской страны? Какие-то, не иначе как «левые» загибщики ославили это детское развлечение как буржуазную затею.

Следует этому неправильному осуждению елки, которая является прекрасным развлечением для детей, положить конец. Комсомольцы, пионер-работники должны под Новый год устроить коллективные елки для детей. В школах, детских домах, в дворцах пионеров, в детских клубах, в детских кино и театрах — везде должна быть детская елка! Не должно быть ни одного колхоза, где бы правление вместе с комсомольцами не устроило бы накануне Нового года елку для своих ребятишек. Горсоветы, председатели районных исполкомов, сельсоветы, органы народного образования должны помочь устройству советской елки для детей нашей великой социалистической родины.

Организации детской новогодней елки наши ребятишки будут только благодарны.

Я уверен, что комсомольцы примут в этом деле самое активное участие и искоренят нелепое мнение, что детская елка является буржуазным предрассудком.

Итак, давайте организуем веселую встречу Нового года для детей, устроим хорошую советскую елку во всех городах и колхозах!

Если верить вышеупомянутым исследователям, СССР представлял собой некое анархическое государственное образование, в котором постановления ЦК ВКП(б) и циркуляры Народного комиссариата земледелия крупнейшей советской республики можно было отменить посредством таких вот газетных заметок.

Впрочем, в то время, когда прислужники российского антинародного режима выдумывают «сталинские ёлочные репрессии», обслуга американских империалистов, работающая в России, имеющая больший опыт и, как следствие, несколько более выдающиеся интеллектуальные способности, признаёт^[26]:

Дело в том, что какого-то специального решения о "реабилитации" елки, по-видимому, все-таки принято не было. Следов этого решения нет ни в материалах Политбюро, ни в материалах ЦИКа, ни Совнаркома. Наши архивисты специально занимались этим вопросом, но так ничего и не нашли. Да и по формальным соображениям "восстанавливать в правах" елку не имело смысла - на таком высоком уровне. Поскольку просто не было ее официального запрета. Была общая антирелигиозная кампания, были решения местных органов власти о прекращении продажи елок, елочных игрушек и т.д. Но чтобы елкой "занималось" Политбюро - такого не было. Да и вряд ли могло быть.

Так или иначе, после появления в печати заметки Постышева морально-психологическая война с ёлкой прекратилась. Ёлка вновь стала полноправным символом Нового года, которым и является до сего дня.

Примечания